 |
 архив рассылки ◊ тексты песен ◊ слово о... карта ◊ о сайте ◊ поиск ◊ ссылки ◊ книга гостей ◊ чат |
| Говорит, не показывая ◊ Андрей Зимоглядов | |
|
Интервью с фронтменом "Пикника": на все вопросы были ответы. Эдмунд Шклярский - не самый отзывчивый собеседник. Даже когда Шклярский загорается какой-то идеей и начинает ее развивать, дистанция чувствуется вполне отчетливо. Он тщательно оберегает от посторонних свое "двойное дно", зная, что даже самый пустой из самых пустых попытается туда влезть. Ему есть что рассказать. Однако Шклярский четко знает, что предназначено для "кухонного" неформального общения, а что - для тиражирования СМИ. Впрочем, я уже интервьюировал его пару лет назад. А интервью со Шклярским - как самоубийство: страшно только в первый раз. - Релиз вашего последнего альбома сам по себе провоцирует журналистов на однотипные вопросы: "Как возникла идея пригласить Вадима Самойлова?", "Не продолжение ли это "Вампирских песен?" и т. п. Вы терпеливый человек? - Не то слово! - И никакого раздражения вы не испытываете? - (несколько раздражительно) Да как это может вызывать раздражение? Нам самим не все понятно. Как это началось. Из того, что поддается какому-то вспоминанию, запись для трибьюта Вадимом Самойловым песни "Я невидим". Потом мы ее вместе сыграли на концерте во МХАТе и так родилась мысль сделать что-то полноценное. В виде альбома. - Ваш клип "Не кончается пытка" крутят по российскому MTV. Да и в трибьюте представлены, скажем так, спорные люди вроде "Леприконсов". От этого соприкосновения "Пикника" и шоу-индустрии как-то не по себе. - Кому? - Мне, к примеру. Это ведь агрессивная среда. Или пусть не по себе будет шоу-индустрии? - Ну, шоу-индустрия, я думаю, выдержит. А мы как жили, так и живем. Никто ведь не против, чтобы его лишний раз показали или прокрутили по радио. И мы тоже иногда с удовольствием себя наблюдаем. - Раз уж вы такой терпеливый человек, я тоже задам банальный вопрос. Название альбома как-то связано с одноименным фильмом "Тень вампира"? - О существовании фильма я узнал уже после того, как было придумано название. У нас когда-то выходили "Вампирские песни", и можно сказать, что это, спустя десять лет, - некое продолжение. Как многие режиссеры возвращаются к одной и той же книжке, так вот и мы. - Почему люди так любят вампиров? - Это какая-то жизнь с какими-то своими законами, в каком-то параллельном мире. Которая иногда соприкасается с нами. Для меня это, скорее, зависимость. Например, гитары мы все еще берем в руки потому, что была некая зависимость от той музыки, которую мы когда-то услышали. Это было на уровне химического воздействия на растущий организм. Как если тебе не хватает кальция, ты ешь мел, так и это - его не хватало, хотя оно и висело в воздухе. Это было обращено в музыкальную форму, конечно, но точно было чем-то большим. Необходимость была психофизическая какая-то. - То есть вампир может облагодетельствовать человека, подарив ему зависимость от своих клыков? Или зависимость от необходимости пить кровь? - Вот крови-то у нас как раз и нет. Это, скорее, восприятие какого-то романтического состояния. Влюбленность, зависимость от другого человека - это ведь тоже что-то болезненное. Ненормальное. - Но образ вампира может быть и пугающим - это ведь вопрос трактовки... - Именно. Для нас эта зависимость - не всегда негативна. - Вы помните, чего боялись, будучи ребенком? И чего боитесь сейчас? - Мне кажется, что всегда страшно непонятное и невидимое. - Звук, с которым чешутся синие пятки старух? - Ну, примерно так, да. Например, почему по морям плавают пустые корабли? Никто ведь не знает - может это действительно инфрачастоты. Их никто не слышит, но они страшнее, скажем, каких-нибудь пиратов: люди просто покидают корабли. - Вы часто говорите о том, что не хотите заигрывать с мистикой, оккультизмом и пр. Однако вас периодически цитируют в литературе мистико-фантастического толка. И публика воспринимает вас как фигуру мистическую. Вы не думаете, что мистическое проникло в вас независимо от того, хотите вы с ним заигрывать или нет? И вещает из вас? - Есть мироощущение - оно каким было, такое и есть. А мистическое оно или нет... Гоголь, к примеру, некоторые рассказы пишет совершенно простыми словами, не упоминая никаких там... сил. Но все равно в этом есть очарование мистики. А заигрывание, действительно, мне кажется, не желательно для человеческого существа. В любом случае. - Вы так старательно открещиваетесь от приписываемых вам сверхъестественных свойств, что трудно отделаться от подозрений. Это из серии "Лучший трюк Дьявола заключается в том, что он сумел убедить мир, будто его не существует". - Есть люди, которые специально покупают книги, получают дипломы, где написано, что у них прорезались все чакры и они видят... Не знаю, что они там видят, но они целенаправленно проходят какие-то практики. Такие, знаете, знакомые знакомых, которые ходят к черным и белым колдуньям и занимаются с наставниками. Вот все это совершенно мимо меня проходят. Да, когда-то мне подарили книгу. "Практическая магия" - такие сейчас в любом магазине продаются. Но тем не менее, по совету друзей она была из дома убрана. - Кстати, о книгах. Прочитав последнюю книгу Пелевина, я еще больше заинтересовался вопросом: почему вы отошли от традиционной восьмипесенной структуры дисков? До "Стекла", кажется, только в одном альбоме было семь песен, да? - Сначала эта цифра возникла потому, что у нас просто было восемь песен. Потом именно столько песен вместила виниловая пластинка: такой был временной формат - 32-33 минуты. То есть мы исходили из абсолютно рациональных предпосылок. Но поскольку эта цифра оказалась удачной, мы стали ее эксплуатировать дальше. - Только что мы растоптали красивый миф, будораживший воображение тысяч фанатов. - Да. Но формат-то изменился, нам пришлось бы растягивать песни на семь-восемь минут. Ощущение воздействия цифр осталось. Мы просто осторожно пробуем другие. - Гребенщиков говорил, что из каких-либо этнических проявлений ему интересна только Интернет-нация. Вы часто бываете в Сети? - Я не поклонник. Я не ищу там новых знакомых и просто так не путешествую. Так, отослать кому-то письмо, найти нужную мне информацию. Кстати, информация там очень однобокая. Того, что мне нужно, как правило, никогда нет. - А ведь поиск новых знакомых в Интернете может привнести в жизнь определенный саспенс. Никогда не знаешь, кто там на другом конце кабеля - может, борец сумо. Может, Дракула. Это покруче инфрачастот. - Да, но здесь, скорее, не страшно, а... Человек присваивает себе какую-то маску, чтобы что-то компенсировать. Это уход от реальности, от жизни. А мне все-таки кажется, что как бы не было противно, нужно осваивать этот мир. А не какой-то параллельно-перпендикулярный. Или вот есть еще ролевые игры. У нас у метро собираются такие, с мечами. Постоят, постоят и расходятся. Вот они, значит, поклонники Толкиена. - Тот же Гребенщиков не смог назвать ни одного из современных писателей, который бы его заинтересовал. Вы назовете? - Ну может и правильно не назвал. Это не занятие для музыканта - оценивать книги. - Я имею в виду исключительно субъективное мнение: понравилось - не понравилось. Без рецензии. - А здесь не может быть никакого субъективного мнения. Оно может быть дома высказано, в закрытом кругу. Там мы можем любые эпитеты приклеить кому угодно. Я, например, не нарадуюсь драматическим артистам, которые, как правило, умеют себя вести на публике. Я имею в виду - давать оценки коллегам в достаточно гуманных выражениях. Поэтому я предпочитаю придерживаться именно такой линии. Это - твой личный вкус. Который и должен остаться твоим. Андрей Зимоглядов
ГАЗЕТА САЛОН | |
